Типология криминальной агрессии.
Агрессия (лат. – agressio – приступ, напа¬дение) – мотивированное деструктивное поведение индивида, противоречащее принятым правилам и нормам существования людей в социуме, причиняющее моральный, физический, матери¬альный или психологический ущерб другим людям.
В психологии принято выделять следующие виды агрессии:
1) физическую, т.е. использование физической силы против другого лица или объекта;
2) вербальную, проявляющуюся в выражении негативных чувств как через форму (ссора, крик, визг), так и через содержа¬ние вербальных реакций (угрозы, проклятья, ругань, оскорбле¬ния);
3) прямую, непосредственно направленную против конкретного объекта или субъекта;
4) косвенную – совершение действий, направленных околь¬ным путем на другое лицо (злобные сплетни, шутки, измышления и т.п.), и действий, характеризующихся ненаправленностью и неупорядоченностью, проявляющихся во взрывах ярости, крике, топанье ногами, битье кулаками по столу и т.п.;
5) инструментальную, являющуюся средством достижения какой-либо цели (например, достижения победы в соревновани¬ях);
6) враждебную, выражающуюся в действиях, имеющих целью причинение вреда объекту (убийство, нанесение тяжких телесных повреждений, сексуальное насилие и т.п.);
7) аутоагрессию, проявляющуюся в самообвинении, самоуни-жении, нанесении себе телесных повреждений вплоть до суицида.
. Особенности поведения человека в группе. Преступные группы, члены которых чувствуют психологическую и моральную поддержку друг друга, чаще всего совершают дерзкие ограбления, разбойные нападения, кражи, групповые изнасилования, учиняют циничные хулиганские действия. Преступные группы, сложившиеся на антиобщественной основе и преследующие асоциальные цели деятельности возникают не столько на основе общих симпатий, сколько общности криминальных интересов, потребности в поддержке в совместной криминальной деятельности. Находясь в группе, индивид чувствует себя единым целым с данной группы, поэтому он зачастую утрачивает свою индивидуальность и начинает мыслить и действовать как все, повинуясь единому групповому порыву.
Важными способами психологического влияния группы (кол-лектива) на личность считаются психическое заражение, внуше¬ние, подражание, конформизм, состязательность (соперничество).
Психическое заражение объясняется восприимчивостью индивидов к определенным эмоциональным состояниям дру¬гих индивидов и особенно групп. Его эффект зависит от силы эмо-ционального заряда, получаемого личностью извне, от степени не-посредственного контакта между общающимися людьми, а также от величины аудитории и степени возбужденности воздействую¬щего лица или группы.
Механизм психического заражения нередко используют глава-ри преступных групп при организации массовых беспорядков, мaccового отказа осужденных от работы, разжигая ненависть у осужденных к членам актива, положительно настроенным осуж-денным, администрации. Знание механизма психического зараже-ния необходимо и в воспитательной работе с целью вы¬зова группового энтузиазма при решении производственных за¬дач, усиления групповой, коллективной сплоченности.
Внушение один из способов групповой интеграции, с по¬мощью которого также достигается сплочение в группы в одно це¬лое посредством вызова и поддержания нужного психического со-стояния, обеспечивающего успех групповой деятельности. Внушение используется уголовными «автори¬тетами» с целью подчинения осужденных своему влиянию, созда¬ния фронта противодействия воспитательным воздействиям, исхо¬дящим от администрации или коллектива.
Подражание – одна из наиболее массовидных форм соци-ально-психологического общения, которая направлена на воспро-изведение индивидом определенных черт и образцов поведения, действий, поступков, манер. Она сопровождается обычно опреде-ленным психическим состоянием, рациональной деятельностью и может выступать в форме сознательного и слепого копирования образца поведения или же творческого воспроизведения того или иного примера.
Конформизм – это стремление чувствовать и быть таким, как все (татуировки, жаргон, поведение и т.п.).
Соперничество – стремление в чем-то (в дерзости, циничности, наглости, удачливости и т.п.) кого-то из своей группы превзойтАгрессивность пытались волевым решением «отме¬нить». Но невозможно в приказном порядке изменить природу человека. Максимилиан Волошин писал: Когда-то серый и косматый зверь, Сойдя с ума, очнулся человеком, Опаснейшим и злейшим из зверей...
Как ни обидно это звучит для «венца творенья и царя природы», но человек и сейчас остается «опас¬нейшим и злейшим из зверей». Вся история — это ис¬тория побоищ, кровопролитий и кризисов, сотворен¬ных руками самого человека. И не раз перед челове¬чеством вставал вопрос: жить дальше человеку или не жить?
Мыслители пытались отыскать причины неугасаю-шей вражды людей друг к другу. Кого они только ни винили — монархическую власть, частную собствен¬ность, большие города — скопище мировых язв и по-роков.
И так было всегда — причины жестоких столкно¬вений люди искали прежде всего во внешних обстоя¬тельствах. Однако сегодня ясно: не заглянув внутрь человека, очень мало что можно понять. А понять, признать надо следующее: как всякое живое сущест¬во, человек по природе своей неистребимо агресси¬вен. Ни один живой организм не может жить, не раз¬рушая. В некотором смысле жить — значит разрушать.. Чем человечество и занималось всю свою историю па¬раллельно с созиданием.
Агрессивность, говорят исследователи, важнейшее свойство, без нее человека просто не существует. При погружении в коматозное состояние последним
и i in ex безусловных рефлексов, позже полового и пищевого/ угасает в нем агрессивно-оборонительный рефлекс. ;
Опасно быть наследником
Фридрих Ницше писал: «Не толь-|" разум тысячелетий — также безумие их прорыва¬ми я в нас. Опасно быть наследником».
()пасность может быть снижена, если грамотно i щемить доставшееся от предков добро. Подобной ммиентаризацией» ученые и практики занимались во in v времена, но наиболее глубокое прозрение пришло лишь в нашем веке. Зигмунд Фрейд, Карл Юнг, Эрих Фромм совершили прорыв в самые глубины человече-
i М>И ПСИХИКИ.
()дним из ошеломляющих открытий было предполо-♦ гние Юнга о бессознательном, коллективном и ин-лниидуальном, что представляет собой не вспоминае¬мым сознательно, но живущий в людях древний опыт человечества. Негативную часть этого опыта Юнг на-иыл Тенью.
I ели внимательно приглядеться к невидимой Тени, hi прежде всего обнаружим в ней агрессивность, ко-H.ipnoe, не до конца еще изученное свойство челове-•нч кой натуры. Чем объяснить такой, например, фено-мен: никто из нормальных людей не желает несчастья ми себе, ни другим, но во всем мире информация о (■.настрофах или, например, террористических актах nix принимается с куда большим интересом, чем сооб¬щения о каком-то добром событии? Убийство, дорож-К.1Ч авария, уличная драка, наблюдаемые со стороны, представляют собой событие, а ими не всегда полна минь. Но существование без волнующих переживаний, dei стрессов для человека непереносимо. Оно создает ииутреннее напряжение, которое непременно должно п.1йти выход, и часто это происходит через насилие ли-|и> через наблюдение за насильственными действиями.
17
большое «де/ю» и распросптРанила по округе «мани фест»: кто нам сочувствуем nVfTb наиепит речфло товский значэк. Будем знать' т> кого набирать доб-ровольиев.
Все ли две с половиной тысячи пацанов, купив ших значки, готовы были с:тать волонтерами банди ской войны, которую ведут междУ собои казанск группировки? Нет, конечно1- Кт°-то надел «треуго ник» из страха быть 3апо^озРе*ным в нелояльно-к преступникам, кто-то и:3 любопытства, кто-то желания выглядеть отча^нным храбреиом перед друзьями.
...К тому времени, когд;1 казанские банды сложи¬лись организационно и поделили сФеРЬ1 влияния, они уже имели свои значки и униформу. Все бандиты но¬сили вязаные шапочки, фагон которых являлся шиф¬ром. По особенностям пле1ения «свой» узнавал «сво¬его».
Каждая банда стремите;1 име^ь свои атрибуты и символы. Это иемент, СКре11ЛЯЮШИИ преступный союз. Кроме того, з одинаковых дочках и куртках они не¬различимы, так их труднее опознать, поймать. Инди¬видуальность, личность стер™- Есть лишь образ, абст¬рактный и пугающий. "^
Через какое-то время ;ве банАЬ| сошлись в жес¬токой драке. В результате несколько десятков чело¬век получили травмы и были госпитализированы, многие отделались амбула°Рным лечением. Перело-манные руки, ноги, ребра носы- сРеди жертв по¬тасовки оказались и пэтэшники с речфлотовскими значками. Их можно былоУбеРечь от опасности, но взрослым, как кажется и1Огла' НУЖНО не это. Им нужно сделать вид, что с™ хотят ког°-то оберечь, «отметиться» перед коллегми иди своей совестью. А затем поскорее отдаться соим взрослым делам. Мы-тью полов, ссорам с мужм' Дремоте перед телеэк¬раном с очередным «мыло1»' то бишь нескончаемым сериалом. Взрослые частотак себя ведут, что даже дети начинают догадыватья: они мамам и папам не нужны.
.
; >Д ®5 Бандитский марафон
Кто идет в бандиты? Никому не
нужные дети. Однажды Казань была потрясена ■--■•? страшным событием. По улицам Ново-Татарской слободы в один и тот же час промчались бандиты, нооруженные металлическими прутьями и огне-стрельным оружием. Они избивали всех встречных-поперечных. Вот что преступники записали себе в актив: избит металлическими прутьями мужчина, из¬бит таким же образом мотоциклист с пассажирами; обстрелян другой мотоциклист; обстрелян микроав¬тобус, пострадали все четверо, находившиеся в нем; обстрелян микроавтобус с милиционерами; убит случайный прохожий 74 лет; двое прохожих ране¬ны; девушка 20 лет в результате ранения стала ин¬валидом; на железнодорожной платформе, ставшей финишем бандитского марафона, жестоко избиты двое парней.
Так «гуляли» казанские преступники. Это была от¬кровенная акция устрашения, адресованная и обыва¬телям, и стражам порядка. И надо сказать, бандиты хотя бы частично добились своего. Казанцы снова прогремели на всю страну. К слову, криминологи воз¬лагают ответственность за «рекламирование» именно *• казанских группировок на журналистов. Будто бы те раздули их славу, в то время как такие банды суще¬ствуют во всех крупных городах. Не знаю, насколько справедливы такие обвинения. Но знаю, что сначала газетные публикации способствовали росту известнос¬ти казанцев, а затем сама известность работала на их бандитский имидж.
Так, если в Москве или других городах задержива¬ли преступника из Казани, это обязательно подчерки-. валось. Еше бы! О «казанском феномене» знали все. И мы с напряжением следили за развитием событий. Ну-ка, кто кого? Бандиты согнут в бараний рог горо¬жан вместе со всей их милицией, или все-таки банди¬тов поставят, а лучше — посадят на полагающееся им ** место? -у/
65
Бунтовать легче в группе

л

Впервые с преступных группах за-гсоворили на Западе в 60-х годах. Там, как было из¬вестно советским людям, разлагался и гнил капита¬лизм. Результаты гниения — пессимизм, упаднические настроения, наркомания и проституция.
Что в это время происходило с подростками у нас? Тг'рудно сказать. Официальная информация искажала статистику. Если бы какое-нибудь отделение милиции П(оказало рост преступности несовершеннолетних, мно¬гие милицейские чины распростились бы со своими Кгреслами. Рапортовать нужно было только об успехах.
Но уже к 70-м годам стало невозможно скрывать, Ч1то такой же процесс образования молодежных групп, в том числе и преступных, идет и у нас.
Молодежи все труднее найти себя в жизни, тому е(сть десятки экономических, политических, философ¬ских, психологических причин, здесь не место их об¬суждать. Назов/, пожалуй, только одну. Разрушение хрэадиционной семьи — с дедушками и бабушками, с большим количеством детей, где старший совершенно естественно, 6ei отцовского окрика опекает и заши-ш,ает младшего, «Отцы» и «дети» разошлись по своим квартирам и поначалу видели одни только плюсы сво-е(й новой своболы. «Дети» могли звать гостей и гром¬ко) кричать с нкми песни в любое время дня и ночи. «(Этцы» в тишине и покое сохраняли свойственный им оРраз жизни.
Но такой «развод» сделал людей одинокими, а их комфортную жизнь — холодной. Одновременно — случайно ли эти события совпали? — стало модным ик^еть не больше одного-двух детей. Дитя, вырастаю¬щее среди бетонных стен своей пустой квартиры (ро¬дители на работе), естественно, тянется к сверстникам, а уж в подростковом возрасте без них и жить не мо Собственно говоря, молодежные группы сушество-
66

вали всегда. Что такое молодежная компания, как не та самая группа? Какой же нормальный человек мо¬жет без компании? Самые «юные» «группы обшения» я наблюдала в Германии. Там заботливые мамы па¬ру раз в неделю свозят в одно место на часок сво¬их полуторагодовалых-двухлетних малышей, для того чтобы они учились общаться. Обшение учит, разви¬вает, развлекает. Да вся наша жизнь есть обшение. Потребность в друге, в дружной компании для лич¬ности — одна из сильнейших и важнейших.
Но молодежные группы рождения 60—70-х годов не случайно выделены и психологами, и криминолога¬ми в особый разряд. Они выразили часто неосозна¬ваемый самими молодыми людьми бунт против мира взрослых. Ярчайший пример — хиппи. Мальчики и де¬вочки из обеспеченных семей хлопали дверьми, поки¬дая свои богатые жилиша. Их тошнило от сытости и бездуховности буржуазного существования. Родной дом с его погаными незыблемыми порядками казался тюрьмой. Это самочувствие подростка выразил англий¬ский драматург Пристли, сказавший: дети — заключен¬ные, вынужденные подчиняться воле своих тюремщи¬ков.
«Тара для жилья»
как источник опасности
Наши тоже бунтовали. Классиче¬ским стал образ героя пьесы Виктора Розова «В по¬исках радости», который в знак протеста против без¬духовности задавленных материальными инстинктами родителей рубил саблей деда-революиионера с преве¬ликим трудом купленный шкаф. Шифоньер!
Но большая часть преступных групп образовалась "все-таки на почве не богатства «отцов», а их бедно¬сти. Историки казанских группировок рассказывают, как все начиналось. Как типично для всей страны это начиналось. Если бы знали матери и отиы, милиией-ские генералы и другие отцы-командиры, из какой не-
67
винной среды вырастет монстр, смогли бы предупре¬дить его рождение?..
Микрорайон, в котором рос будущий главарь бан¬дитов, был обычной городской новостройкой. С одной стороны промышленная зона (в ветреную погоду дома накрывало пологом дыма и гари), с другой — хилые не то деревеньки, не то поселки. Эти бетонные дома, где 5—6-метровые кухни как бы запрешали самую мысль о дедушках, бабушках и других близких родст¬венниках под одной крышей, один остроумец назвал «тарой для жилья». Ни на что другое они не годились. Там ребятишкам нельзя бегать и кричать в приступе радости, тотчас начнут стучать в пол соседи, которым каждый звук слышен, будто весь подъезд живет семь¬ей единой. Там негде оставить велосипед, чтобы его тут же не украли. (В Германии да и во всех западных странах для велосипедов, мопедов, самокатов специ¬ально делают на первом этаже вестибюли со стойка¬ми, к которым вся эта техника надежно пристегивает¬ся.)
Микрорайон был такой же «тарой для жилья», толь¬ко побольше. Ни библиотеки, ни танцплощадки, ни молодежного клуба, ни спортивной школы. Чтобы как-то заполнить нескончаемо долгие дни, мальчишки ез-дили развлекаться в центр. Казань — город большой, но все же не гигант-мегаполис. Там каждая улица зна¬ет «своих» и «чужих».
Пришлых били, и били чувствительно. Чтобы защи¬титься, они стали сбиваться в стаи. Чтобы при случае лучше вмазать противнику, занялись спортом. В за¬хламленных подвалах оборудовали несколько спорт¬залов. «Качались», занимались боксом. На перспектив¬ный молодняк обратили внимание опытные люди, про¬шедшие зону. Этого было не миновать. У нас в стра¬не, по данным криминологов, пятьдесят процентов на¬селения — сами люди или их родственники, близкие и лальние, прошли через тюрьмы и лагеря.
Все, что было дальше, широко известно. Леденящие кровь преступления, массовые побоища. Когда разго¬воры о подвигах «казанцев» стихали, они взбадрива-
68
ли их сами, распространяя слухи о предстоящей «но¬чи любви»: «Каждая женщина, вышедшая вечером на улицу, будет изнасилована!»
Милиция их особенно не тревожила. Как признава¬лись бывшие члены банд, милиции за молчание и без¬действие хорошо платили.
Подростки научились отстаивать свое право ходить по «чужой» улице. Потом научились легко и быстро добывать, благодаря своим бицепсам, вкусную жратву, красивые шмотки, в которых было не стыдно показать¬ся «девочкам», которые, кстати, тоже обходились не¬дешево. Родители большинства из них вкалывали на заводах, душивших микрорайон своими выхлопами. Их детям уготована была дорога туда же, на завод. Но они пошли своим путем.
Это у них
чисто возрастное
Подросток, инициатор, и трое его дружков от не¬чего делать затеяли драку. Удирая от преследователей, сумели оторваться. Но разбуженная погоней кровь клокотала в жилах, адреналин звал к какому-то ново¬му действию. Тут, на свою беду, на глаза им попалась девушка. Групповое изнасилование, арест, суд. После процесса дружки осужденных дерзко пытались отбить их у конвоя.
После допроса в милиции (видно, допрашивали усердно, с пристрастием) скончался один из подрост¬ков, уже из другой группы. На его похороны собра¬лась едва ли не вся молодежь города. Это был вызов, это была демонстрация силы.
Сейчас, после десятилетия страха, жители славного города на Волге, отбитого когда-то Иваном Грозным у татар, могут, наконец, вздохнуть спокойнее. Милиции удалось переломить ситуацию. Специалисты проанали¬зировали судьбы десятков криминальных лидеров и да¬ли свою версию причин криминализации большой час¬ти казанской молодежи. Если изложить их максималь¬но коротко и ясно, то выглядеть это будет так: детям,
69
подросткам нужны нормальные условия жизни взросления.
Самый рисковый возраст, если говорить об опасн сти попадания в преступную группу, — двенадцать лет. В этом возрасте мальчишка уже достаточно «ин¬тересен» для криминальных лидеров. И его самого уже начинает тянуть из наскучившего дома туда, где интересно, романтично, опасно. Но родителям даже розовощеких несмышленых детсадовиев не стоит успо¬каиваться. Ребят из группы риска, наиболее склонных к «вербовке» в банды, специалисты выявили даже сре¬ди первоклассников!
А кого еще следует отнести к группе риска? Смот¬ри выше: тех, у кого нет «нормальных условий жизни и взросления». При этом нужно учесть и тот момент, что почти все подростки стремятся иметь компанию, «компашку», быть членом какой-то группы. Это у них чисто возрастное. И все, что можно здесь сделать — постараться, чтобы компания была не хулиганская, а приличная.
Кстати, вот вам «ключ», с помощью которого вы можете узнать, в хорошую ли компанию попал ваш сын или дочь. «Плохая», бандитская группа имеет обычно так называемую «прописку». Чтобы вступить в нее, нужно пройти специальный обряд, рентгеном проверяющий новичка «на вшивость»: смел он или труслив, развит физически или слабак, способен вы¬держать испытание болью или сразу просит пощады.
Но главный критерий группы — можно ли из нее сво¬бодно выйти. Банды по разным соображениям отпуска¬ют своих членов крайне неохотно и никогда — безвоз¬мездно. С отступника либо потребуют деньги «за изме-ну», либо изувечат. Бывает, за свободу платят и жизнью.
«Домашний» пацан ее испугался
Семьдесят процентов подростков проходят через молодежные группы, «хорошие» или «плохие». Это если говорить о подростках вообще. А
70
если говорить о преступниках, то 99,9 процента из них оттачивают свое уголовное мастерство именно в группах.
Многие молодежные «компании» начинают вполне невинно. Ребята собираются вместе потусоваться, бренчат на гитаре, гоняют по видику кассеты, танцу¬ют. Это типичная, как говорят криминологи, досуго-вая группа. Но часто ее ждет перерождение. Ребята зовут на свои тусовки девушек — их нужно угостить. Денег нет. Кто-то предлагает один из ста «сравнитель¬но честных способов изъятия денег у населения», как это называл бессмертный Остап Бендер. Вот и нача¬лось.
Или скучно сидеть и смотреть на довольно-таки на¬доевшие физиономии приятелей. Тупые остроты их выучены наизусть. Скука. Делать нечего. Кто-то пред¬лагает: надо выпить. Или уколоться. Денег нет. И по¬шли на «дело».
Группа может надоедать, раздражать, но друзья-приятели будут собираться снова и снова. Без группы жизни нет. Чем же она так неотразимо привлекает подростка? И в силах ли родители от дурной компа¬нии уберечь?
Это станет ясно, если мы поймем, какие важней¬шие функции в жизни растущего человека выполняет его компания.
Поскольку с нормальными компаниями ребят, со¬бирающихся для дружеского общения, все ясно, о них и говорить не будем. Возьмем группы криминальные.
В Петербурге милиция знает, что в городе есть не¬сколько «детских подвалов», где коммуной, что ли, не знаю, как это братство назвать, живут беспризорники. Некоторые из них сироты. У кого-то есть и отец и мать, но это такие родители, что лучше бы они не производили на свет живые существа.
Ребята убегают от них, рецидивистов, алкоголиков, заставляющих своих детей попрошайничать и красть, как от заразы. И сбиваются в стаи. В одиночку мало¬му ребенку, пустившемуся в бега, не выжить, а вме¬сте с себе подобными иногда даже получается.
71

Один журналист описал такую компанию, которую знает уже шесть лет. Он вспюминает: «1991-й — Кре¬ветка пошурудил палкой в костре (тогда ему было еше лет восемь-девять), Пых (Креветкин ровесник) подкинул в огонь откуда-то принесенный коробок... 1992-й — Пых-младший сложил пакетик и заправил его клеем; он дышал клеем, и все смеялись, потому что Бомжо-нок зажал поллитру... 1994-й — все пили водку, при¬несенную Бомжонком, Пых-младший дышал клеем, Пых-старший подкидывал коробки в костер... Хохот (всегда делившийся последним ништяком-объедком) уверял меня, что он — дерьмо: «Мы грязь. Мы от¬бросы общества. И наплевать. И не нужно ничего. Нам положено быть злыми...» А потом мечтал: как бы¬ло бы круто съездить к морю, вспоминал маму (она умерла), потом плакал — просто так.
Техас и Косяк (удивительно не грязные для улич¬ных мальчишек) смеялись и вспоминали, как первый «взял» ларек, а второй нашел источник неплохой ана¬ши. Потом Техас требовал поехать к его бывшему до¬му, он хотел, чтобы мы сфотографировали «эту сво¬лочь, что сначала водила домой мужиков, потом упек¬ла меня в психушку, а затем и вовсе выгнала вон».
Любка материлась и рассказывала что-то доброе про лошадей, а еше о том, как она влюбилась в до¬машнего пацана, который ее испугался. Паиан-то при¬нял ее за хулигана-мальчишку! (Любка тогда жила на крыше ларька под навесом, устроив лежбище из ко¬робок и утеплигеля для трубы.)»
Только все вместе, стаей волчат, могут они выжить. Группа дает, может быть, самюе важное, без чего не может человек, когда он один, — защищенность. Один, он может украсть кусок хлеба и так себя на¬кормить. Один, он может найти себе логово и даже согреться в какой-нибудь картонной коробке. Оказы¬вается, газеты и картон греют, ну, почти как одеяло! Но только группа может противостоять враждебно¬сти окружающего мира. Они нашли заброшенную квартиру в полузаброшенном доме. Окно занавесили одеялом для светомаскировки, это чтобы ОМОН не
72
ирывался ночью и не бил стекла. Разбитые форточки заделали фанерой. Натащили одеял и подушек, приво¬локли откуда-то даже диван и холодильник. И зажили, как короли.
Их спаянности завидует весь беспризорный Питер. Лвери не имеют замков, но никому из чужаков и в голову не придет посягнуть хотя бы на нитку из это¬го дома. Расправа будет скорой и страшной. Хотя, как пишет журналист, в эгоизме общину не упрекнешь. В самое голодное и холодное время она пригревает у себя совсем уж малых беспризорников. Кормит из своих запасов, одевает и даже моет.
Он летел и смеялся
Чем ребята живут? Каждый день, все за этим следят строго, выходят на маршрут: бла¬готворительная столовая — вторая столовая — третья столовая, где могут прикормить официантки, — по¬мойки, где ищут объедки. Попрошайничают; если по¬везет, украдут. Если день везучий и дают деньги, ку¬пят хлеба, колбасы, водки и пируют. Беззубая десяти¬летняя Танька — проститутка. Зубы ей выбили клиен¬ты, Танька работает на вокзале, там народ пьяный и грубый. Но она притерпелась. Она вообше веселая и безвредная. Отсутствие зубов не мешает ей улыбать¬ся во всю «пасть», как говорят ребята. Девчонка — один из солидных источников финансов для всего «та¬бора».
Вместе им надежно. Даже «менты» обходят «кру¬тых» детишек. Знают, эти ребята относительно без¬вредны. По крайней мере «мокрых дел» за ними не водится. В приютах все равно мест нет. Да их и не заставишь туда пойти. Как смерти, боятся они воз¬можной разлуки.
Смерть здесь всплыла не случайно. Единственное, от чего не может защитить своих членов обшина, — это всякие непреодолимые обстоятельства. Как, напри¬мер, увечье. Или суд. Или смерть.
Первым у них умер Заяц. Надышался «Момента» и
73


ютянуло его на высоту. Полез по карнизу дома и сва¬лился. Говорят, он летел и смеялся, хорошо ему былс под «колесами» лететь.
Арона ночью подожгли какие-то мужики. Он с дру¬гом устроился спать в заброшенной машине. Просну¬лись от дыма. Огонь бушевал уже кругом. Мальчишка из последних сил выбил ногами лобовое стекло, выта-щил друга, тот был без сознания. Аруг все равно по¬гиб. Арона увезла «скорая», ему ампутировали сгорев¬шие кисти рук...
Ну, и другие могут рассказать здесь столь же печаль¬ные истории. Рассказывают без эмоиий, вполне спокой¬но. Ребята знают, что все они скоро умрут. Беспризор¬ники долго не живут. Но пока сегодня, сейчас жизнь у них, считают, очень хорошая. Они сознают, что явля¬ются элитой беспризорного Петербурга. И это придает жизни некий шик и блеск. Отличная у них жизнь!
Бедолаги спаяны обшей бедой, обшей опасностью И — не меньше — обшей ответственностью, которая в группе размывается и становится коллективной без¬ответственностью. Компания дает оправдание любым поступкам, соответствующим ее «кодексу чести». А это подавляет любое торможение. Все запреты летят к черту, если своя кодла тебя одобряет. На глазах «сво¬их» подросток способен на любой «подвиг». Чем он опаснее и чем более дерзок, тем больше полагается ему славы и престижа.
Ах ты, стервец...
Петербургская компания — почти символическое воплощение группы-зашитнииы. Но за¬шита нужна не только беспризорникам. Она сегодня н/жна всем, каждой девчонке и каждому мальчишке. Как-то в школе я стала свидетелем разговора двух ня¬нечек. Одна из них только что выгнала мокрой тряп¬кой из мужского туалета рослого мальчишку. «Ах ты, стервец!» — кричала ему вслед пожилая женщина. И продолжала с подругой ранее начатый разговор, из которого стало ясно, что этот «козел» — гад, негодяй,
74
пристает к первоклассникам с гнусностями. Буквально пытается во время перемены быстро-быстро изнаси¬ловать их в туалете. И не один он такой. А малыши так запуганы, что только плачут и ничего не говорят.
Зашита нужна и во дворе, где какой-нибудь цинич¬ный дылда высматривает детишек побогаче видом и вымогает у них деньги. «Скажешь родителям — убью!» А откуда у мальчишки или девчонки большие деньги (копейками рэкетир обходиться не согласен)? Запуган¬ные насмерть, некоторые залезают в родительский ко¬шелек.
Именно в такой ситуации ребята часто идут не к родителям, а ишут сильного заступника среди дворо¬вой шпаны. Пусть их и ужасает то, чем она занима¬ется. Но просто некуда податься детям, если они чув¬ствуют, что по-настояшему никому не нужны. Как же счастлив какой-нибудь мальчишка, когда взрослый па¬рень, самый крутой и «навороченный», положит ему руку на плечо и скажет: «Все будет о'кей. Тебя паль¬цем никто не тронет». Мальчишка еше не знает, что такие услуги даром не оказываются.
... Но некоторые все же решаются рассказать о бе¬де родителям. Если верят, что те правильно, разумно себя поведут, не впадут в панику и не ухудшат поло¬жение, а сумеют найти из него выход.
Ваши дети доверились бы вам в сходной ситуации? Они чувствуют, что вы их можете защитить?
Новый вид невроза у родителей
Тот крутой и; «навороченный» очень опасен, потому что необходим. Подростку, как воздух, как деньги на гитару или кассеты, необходим объект для подражания.
Это обидно, но нормально, что кумиров наши де¬ти ишут не в семье. Редкий отец сравнится силой влияния на ребенка с каким-нибудь рок-певцом, от ко¬торого его чадо «фанатеет». Но погибший Виктор Lion или живущий в добром здравии на туманном Альбио-
75

тает учительница, а я по рассеянности вывожу какую-то чепуху: «Человек по природе бобр». Ошибка ока¬залась знаменательной. То ошеломляющее знание о че¬ловеке, которое вырвалось в последние годы из-под запретов, заставляет пересмотреть внушенные с детст¬ва представления. И я прихожу к выводу, что чело¬век по природе именно «бобр»: защищая свои инте¬ресы, может пребольно укусить, а то и чего похуже выкинуть. Хорошо еше, если он не «волк».
Агрессивность пытались волевым решением «отме¬нить». Но невозможно в приказном порядке изменить, природу человека. Максимилиан Волошин писал: Когда-то серый и косматый зверь, Сойдя с ума, очнулся человеком, Опаснейшим и злейшим из зверей...
Как ни обидно это звучит для «венца творенья и царя природы», но человек и сейчас остается «опас¬нейшим и злейшим из зверей». Вся история — это ис¬тория побоищ, кровопролитий и кризисов, сотворен¬ных руками самого человека. И не раз перед челове¬чеством вставал вопрос: жить дальше человеку или не жить?
Мыслители пытались отыскать причины неугасаю-шей вражды людей друг к другу. Кого они только ни винили — монархическую власть, частную собствен¬ность, большие города — скопите мировых язв и по-роков.
И так было всегда — причины жестоких столкно¬вений люди искали прежде всего во внешних обстоя¬тельствах. Однако сегодня ясно: не заглянув внутрь человека, очень мало что можно понять. А понять, признать надо следующее: как всякое живое сущест¬во, человек по природе своей неистребимо агресси¬вен. Ни один живой организм не может жить, не раз¬рушая. В некотором смысле жить — значит разрушать.. Чем человечество и занималось всю свою историю па¬раллельно с созиданием.
Агрессивность, говорят исследователи, важнейшее свойство, без нее человека просто не существует. При погружении в коматозное состояние последним
16
и I всех безусловных рефлексов, позже полового и пищевого, угасает в нем агрессивно-оборонительный рефлекс. ■
Опасно быть наследником
Фридрих Ницше писал: «Не толь-i< i разум тысячелетий — также безумие их прорыва-■ и я в нас. Опасно быть наследником».
Опасность может быть снижена, если грамотно i щспить доставшееся от предков добро. Подобной «инвентаризацией» ученые и практики занимались во in v времена, но наиболее глубокое прозрение пришло лишь в нашем веке. Зигмунд Фрейд, Карл Юнг, Эрих Фромм совершили прорыв в самые глубины человече-
I м>И ПСИХИКИ.
()дним из ошеломляющих открытий было предполо-♦ гмие Юнга о бессознательном, коллективном и ин-лниидуальном, что представляет собой не вспоминае-ii.ni сознательно, но живущий в людях древний опыт человечества. Негативную часть этого опыта Юнг на-1И.1Л Тенью.
1хли внимательно приглядеться к невидимой Тени, in прежде всего обнаружим в ней агрессивность, ко-п||ц|ое, не до конца еще изученное свойство челове-чгс кой натуры. Чем объяснить такой, например, фено¬мен: никто из нормальных людей не желает несчастья ни себе, ни другим, но во всем мире информация о »•. па строфах или, например, террористических актах in к принимается с куда большим интересом, чем сооб-шгния о каком-то добром событии? Убийство, дорож¬или авария, уличная драка, наблюдаемые со стороны, представляют собой событие, а ими не всегда полна + изнь. Но сушествование без волнующих переживаний, (>п стрессов для человека непереносимо. Оно создает внутреннее напряжение, которое непременно должно п.1йти выход, и часто это происходит через насилие ли-1к> через наблюдение за насильственными действиями.
^^^
Ужасно? Несомненно. Но таково свойство чело ческой психики, и его нельзя «отменить» только п му, что оно постыдно. Войну, преступность потому не удается победить, что они, как ни прискорбно, о вечают глубинным социальным и индивидуальным осо бенностям человека. Стыдно, мерзко, но пока мы се¬бе в этом не признаемся, с таким противником, как-дурная агрессивность, не справиться.
А что, может быть и какая-то другая агрессив¬ность? Люди привыкли употреблять это слово только со знаком «минус», но понятие далеко не однознач¬но. Агрессивность — прежде всего активное начало. Агрессивен поэт в минуты вдохновения; ученый, взла¬мывающий привычные представления. Образование, бизнес непременно требуют «хорошей» агрессивности, деловые отношения предполагают активную подачу се¬бя, напор в отношении конкурента. Творчество — то¬же разновидность «позитивной» агрессивности, при¬чем творчество любого рода, идет ли речь, например, о враче, домохозяйке, воспитателе.
Австрийский психолог К.Лоренц сделал очень инте¬ресное наблюдение. Он открыл, что у животных от степени агрессивности вида прямо зависит их способ ность к индивидуальной привязанности. То есть, че свирепее особь, тем сильнее способна она привязать ся к детенышу или сородичу. Лоренц же считал, именно это качество служит генетической основой по требности человека к самоутверждению, а это очен важное свойство личности.
Словом, неудобное качество, о котором мы говорим заслуживает столько же проклятий, сколько и похвал.
Не препятствуйте «телячьим» восторгам
Так как же поступить с очарова-] тельным «убийцей», который целится вам в глаз из пластмассового автомата? Отнять оружие можно, и| многие родители так и поступают. Но нельзя запре-j
18
Mm, здоровому, полному сил мальчишке искать вы¬чла клокочущей в нем буйной силе.
1!ы замечали, наверное, и не раз, как спокойно си¬ними малыш вдруг вскакивает с воинственным во-мм'м и, поражая наблюдателей бессмысленностью сво-!!■> лействий, мчится к неведомой цели, машет рука-ш, прыгает, урчит... Дикарь, да и только. Вид у него мкой же смешной и нелепый, как у одного комика, мнорый произносит знаменитую фразу из рассказа ■I п.шеикого: «Надо срочно куда-то бежать, но не щ.ио куда».
I 1риступ необузданной энергии стихает так же вне-ыммо, как и возникает.
Гебенок берет в руки куклу или машину и сосре-^чмчечно пытается оторвать у нее колесо. И сидит iU4и 1лвижно до следующего приступа «телячьего вос-nipi.i». Это мудрая природа время от времени приот-».|и.шает клапан, выпуская напирающий изнутри «пар».
И «рослых такие «ужимки и прыжки» раздражают; Miii к) им удается приструнить ребенка, и они с удов-■ ш< >рением замечают, что сын или дочь уже не кри¬чи i лурным голосом и не скачут козлами. Я бы папу i м.1мой с такой победой не поздравила. Они совер¬шили, как минимум, две ошибки: загнали внутрь то, 'пи обязательно должно выплеснуться; и сделали это, не л.in себе труда понять, отчего на их славного ма¬лыш.) накатывает периодами этакое дикарство.
Ьудучи молодой мамой, я, каюсь, в первые годы Mi и i упала точно так же. Но мудрые люди вовремя i if или пили — все должно быть с точностью до наобо-|!"i Самому ребенку надо выкричаться, причем во hi • к юлос, надо побеситься, «выдуриться», и если ро-Анн'ли этому препятствуют, через несколько лет их *д|ч неприятный сюрприз. Вариантов здесь немного: i лучшем случае сын или дочь станут неуравновешен¬ны и неуверенны в себе, в худшем — превратятся в Iчанные, злобные существа, которые ищут выхода ■ "■■им задавленным инстинктам и комплексам в рис-ttiii.iiи 1ых, а то и преступных действиях. Срединный ви|1пант: ребенок-невротик.
19